Драматургия: читать или смотреть?

В этот раз захотелось не просто написать обзор экранизаций, но провести некий эксперимент и обратиться к проблемному вопросу, через который можно будет лучше узнать и себя, и других читающих людей. Такой проблемой стал вопрос о восприятии драматургического текста. Еще со школьной скамьи я с большим трудом и неохотой касалась пьес. Не скажу, что у меня проблемы с воображением, но оно резко выключалось, как только я видела текст, деленный на реплики. Для меня пьесы, как произведения, подобны разговору с человеком, чьего лица я не могу увидеть. Мучительно я вслушиваюсь в речь, но в душу проникнуть не могу. Эта проблема не исчезла с возрастом, и пьесы, теперь уже появляющиеся в университетской программе, вызывают у меня такое же отторжение. Однако я очень люблю театр, когда я попадаю туда, у меня не перестают бегать по телу мурашки, я окунаюсь в действо с головой и верю, что я часть этой истории. И тут у меня возник вопрос: а нужно ли вообще читать пьесы? Ведь мы не читаем сценарии к фильмам, так не может быть так, что драматургия должна быть именно показана, разыграна, а не просто сухо написана и прочитана.

Что ж, чтобы подкрепить свои размышления и проверить свое суждение, я решила обратиться к сразу двум драматическим произведениям. Первое – «Кукольный дом» Генрика Ибсена, центральной темой которого является положение женщины в обществе. Однако проблематика «Кукольного дома» не исчерпывается «женским вопросом»: речь идет о свободе человеческой личности вообще. Это история показывает нам, как иногда добро может быть закабалено законами, и как человек может оказаться в жестких рамках условности и потерять себя.

Второе – «Дом, где разбиваются сердца», пьеса ирландского драматурга Бернарда Шоу с подзаголовком «Фантазия в русском стиле на английские темы». Бернард Шоу в своей пьесе показал английское общество периода Первой Мировой войны. Главные черты характера этого общества: безразличие и невежество высшего и среднего классов. Формально благополучное общество просто-напросто разлагается изнутри, разлагается морально.

Оба этих автора творили на рубеже двадцатого века, театр в это время менялся, вслед за Чеховым авторы вносили в свои произведения подтекст и символику.

Чтобы увидеть воочию пьесы, к сожалению, нет возможности сходить в театр. Поэтому нам предстоит увидеть их воплощение либо в кинофильме, либо в телеспектакле.

Начну с кинофильма по первой пьесе, выпущенного в 1973 году в Великобритании.

Сохраняя сюжетную канву, режиссер сумел поиграть с текстом и привнести что-то новое. Он вышел за рамки пространства, указанного в тексте, тем самым раскрыл одного из героев, который казался неким «злодеем» в пьесе. Плюс появился контраст, который так же углубил текст: героиня действительно точно кукла в домике, за пределами которого идет жизнь, но она в ней лишь пассивно участвует.

Вообще героиня, которую играет Клэр Блум («Царь Эдип», «Битва титанов»), становится понятнее, ее жизнь раскрывается полнее. Однако фильм не смог передать эволюции героини, она одним резким скачком уже прыгает в свое финальное состояние, тогда как по ходу текста пьесы мы отмечаем ее внутренние изменения и волнения.

Почему нужного эффекта не получилось не совсем понятно: создатели внимательно отнеслись к тексту. Символика текста перекочевала и в фильм. Интригу придержали, что привнесло элемент неожиданности в историю. Также были добавлены сцены, которые отсутствовали в тексте, и вызвали просто бурю эмоций и восхищения.

В итоге, казалось бы, все должно сыграть как по нотам и стать отличным примером раскрытия текста Ибсена, однако как мне показалось, актеры сами не прочувствовали свою же историю, отнеслись, возможно, к ней лишь как к трагедии одной семьи, чем как к чему-то большему. Не сказать, что я разочарована, фильм мне в принципе понравился, но если обращаться к заглавному вопросу, то данная кинолента не смогла бы заменить собой текст.

Не получилось у фильма, зато получилось у отечественного телеспектакля «Нора» 1981 года. Благодаря ему я открыла для себя прелесть того, что можно буквально оказаться в театре не выходя из дома.

Постановщики выбрали интересный ход: вначале на затравку нам дают некую сцену суда, и зритель находится в недоумении. Затем по ходу спектакля этот суд станет лейтмотивом и будет открывать глубокие переживания героини.

Актеры играют в спектакле очень естественно, явно проживая и пропуская все через себя. Они удивительно балансируют на грани между русским человеком и человеком скандинавского мира. Актерам удалось соединить эти два мировоззрения в одно, и сделано это органично.

Большой поклон таланту Ларисы Малеванной («Оттепель», «Интердевочка»). Она умело соединяла тот внешний порядок жизни и внутренние переживания, которые здесь транслировались через внутреннюю речь героини. Ощущалась настоящая тревога, ожидание развязки, которая изменит все.

Все это вместе с прекрасно подобранным музыкальным сопровождением передали истинный трагизм людей, запертых в своих кукольных домиках и не понимающих жизни.

Теперь обратимся так же к телеспектаклю, но уже по произведению Бернарда Шоу. Вернее будет использовать термин театрализованная постановка, так как перед нами буквально предстает сцена с декорациями, все выглядит так, будто вы действительно пришли в театр посмотреть спектакль.

Режиссер этого спектакля великий человек, чьи заслуги можно долго перечислять – Валентин Плучек ( «Ревизор», «Малыш и Карлсон, который живет на крыше»). Однако я оцениваю результат, а не работу в целом этого человека.

Несмотря на то, что текст пьесы не изменен ни на дюйм, это не стало плюсом постановки. Не совсем был понятен некоторый выбор актеров: например, героиня Элли выглядела старше, чем дочери капитана. Это вселяло некое сомнение в целостность картинки.

Добавлю, что действо предстало передо мной очень скучным, монотонным. Если уж текст пьесы мне давался с трудом, то я была удивлена, что живая игра актеров в этом случае не спасла меня.

Но, несмотря на это, финал все-таки был мощным по своей эмоциональной силе. Актеры, будто затаившись, вдруг выдали в завершении настоящее мастерство и поразили до глубины души. Хотя, наверное, просто финал пьесы сам по себе имеет силу, и испортить его было невозможно.

На самом деле мне нечего особо добавить по этой постановке, я думаю, что это творение подойдет только для любителей. Возможно, кто-то находит в таком прямолинейном и сухом отображении текста свою прелесть.

Но не я, потому что мне предпочтительней эксперимент. И эту жажду удовлетворил последний фильм на повестке, имеющий название «Скорбное бесчувствие». От него я была в таком восторге, что после просмотра советовала его всем вокруг.

По мотивам пьесы Ю. Н. Арабов написал сценарий в стиле свободной фантазии, экранизированный А. Н. Сокуровым («Русский ковчег», «Александра»). Работа над картиной была начата в 1983 году, а закончена лишь в 1986 году. Основная часть материала была создана в первый год съемок. На широкие экраны фильм «Скорбное бесчувствие» вышел в 1987 году.
Режиссер не случайно выбрал для своей киноленты подобное название. Скорбное бесчувствие — это отсылка к литературному названию одной из психологических болезней, характеризующейся, в первую очередь, отсутствием чувствительности. Люди, страдающие подобным недугом, безразличны не только к посторонним, но даже к самым близким и родным людям, они утрачивают способность переживать какие-либо эмоции, испытывать душевную боль, радость, любовь, грусть, гнев.

С самого начала фильма понимаешь, что происходит что-то не вписывающееся в любые твои ожидания. Что говорить, если к нам почти сразу с черно-белой записи обращается настоящий Бернард Шоу. И ты понимаешь: фильм с претензией, фильм с вызовом.

Зрителя погружают в сумбур и абсурд. Весь фильм — это хаос на фоне хаоса. То, что зарыто у Бернарда Шоу, создатели отрывают и бросают в лицо, как бомбу.

Судя по отзывам, такое кино либо абсолютно отрицается, либо признается шедевром. Для меня это шедевр, поражающий сознание, он являет собой хронику истории человечества, хронику эпохи, хронику войны, хронику жизни одного автора.
Фильм наравне с пьесой можно пересматривать и раскапывать все новые пласты и знаки.

В конце фильма кажется, что ты сам сошел с ума вместе c миром героев. Абсурд несет разрушение самой жизни. И в то же время созидает новую истину в умах зрителей.

Я не искушенный зритель, я плохо знакома в принципе с отечественным кино, и тем более плохо знакома с кино, в котором будничность вывернута на изнанку, и для меня это было даже не открытие, а откровение.

Что ж теперь можно вернуться к главному вопросу: смотреть или читать? Неожиданно в эту секунду я понимаю, что не смогла бы оценить лучшие образцы представленного обзора, если бы не была знакома с текстом. Все-таки авторы пьес вносят в текст, хоть и очень глубоко, такой мощный подтекст, что он дает жить их произведениям в разных вариациях с разным эффектом на зрителя, однако коренную суть не изменить и не исказить. Изменит ли этот эксперимент мои отношения с драматическими произведениями? Скорее всего, пока что нет, но я на пути к пониманию.

Поэтому всем советую: сначала читайте пьесы, а затем знакомьтесь с постановками. От этого зависит успех их восприятия.